Читать книгу "Созданы друг для друга  - Лорен Моррилл"

Я покашливаю, а потом делаю широкий шаг вперед, легонько отталкивая Дирдре бедром в сторону.

– Эй! – шипит Дирдре.

– Ой, прости! – Я пытаюсь выглядеть очень участливо. – Я такая неуклюжая.

Я оборачиваюсь, чтобы увидеть, что мы сейчас рассматриваем, и, тихо ойкнув от страха, инстинктивно начинаю пятиться назад. На столе стоит огромное чучело гуся, его крылья расправлены, будто он собирается взлететь.

– Ты в порядке? – спрашивает Дирдре, и в ее голосе слышится беспокойство за меня, хотя я только что толкнула ее, чтобы пролезть вперед.

– Ага, – отвечаю я, стараясь не смотреть на чучело. – Просто… уф, гуси… Ненавижу их.

– О да! – шепчет она, хихикнув. – Однажды гусь нагадил на мою новую сумку. Слава богу, она была из водоотталкивающей ткани…

Дирдре продолжает болтать, но я не слушаю – вспоминаю свою собственную страшную историю. Мне было пять, и мы с семьей выбрались в парк неподалеку от дома на пикник. Мы с другими детьми играли у пруда, когда на него села стая гусей. Я подошла к одной из птиц, чтобы ее погладить.

Если верить расплывчатым детским воспоминаниям, гусь издал самый громкий, самый жуткий и самый долгий вопль, который я когда-либо слышала, и попытался укусить меня за руку. Я завизжала, как сирена, и со всех ног бросилась бежать, а гусь погнался за мной. Я думала, что умру (или, во всяком случае, кричала я так, словно сейчас умру, как потом рассказывал папа). Он подбежал и подхватил меня, и в одно мгновение я стала выше этой тупой птицы. Со мной на руках папа сам погнался следом за гусем.

И все равно с тех пор я боюсь гусей. И каждый раз, увидев их, думаю о том, что теперь я должна гоняться за ними в одиночестве. Хорошо хоть этот гусь набит наполнителем, покрыт сверху лаком и прибит к деревянной платформе. Вегетарианка Фиби убила бы меня на месте за такие мысли, но я чувствую странное удовлетворение.

К счастью, экскурсия длится не слишком долго. Мы возвращаемся в парадный зал, и все разбредаются осматривать портреты на стенах и мраморную лестницу. Я засовываю блокнот в сумку, чтобы не потерять свои заметки, и направляюсь к Джейсону, который стоит у большого окна и смотрит на улицу. Он перекидывает телефон из руки в руку и, я почти уверена, размышляет сейчас не о политических последствиях, вызванных появлением на окне портьеры из пурпурной парчи.

– Все в порядке? – спрашиваю я. – Ты сегодня будто не с той ноги встал?

– Что? – переспрашивает он. Похоже, не заметил, как я подошла.

Я машу рукой у него прямо перед носом.

– За последние два часа ты не выдал ни одной похабной шутки. Ты нормально себя чувствуешь? Может, у тебя жар?

Вдруг Джейсон резко спрашивает:

– Тебе правда нравится Марк Биксфорд?

В эту секунду у меня в голове происходит короткое замыкание.

– Что! – Больше ничего сказать я не в состоянии.

– Ну, он вроде какой-то поверхностный, – говорит Джейсон.

Я прилагаю грандиозные усилия, чтобы сейчас мое лицо не выдало внутреннюю истерику.

– Откуда ты об этом узнал? – спрашиваю я, стараясь сохранить спокойствие и не выдать панику голосом.

– Сара Финдер, королева сплетен. Откуда же еще?

Ну конечно. Я вдруг чувствую, как подкашиваются ноги и позолоченный сверху донизу зал кружится вокруг меня. Кому еще сказала Сара? А Марк знает? И как ей самой вообще удалось узнать? О господи! Она писала об этом в твиттере?

Джейсон тем временем продолжает:

– С другой стороны, пожалуй, он довольно обаятельный и уж точно не такой придурок, как я.

Он тянет слово «обаятельный» так, что мне становится не по себе. Я надеялась, Джейсон забыл про то, что я вчера наговорила лишнего. По крайней мере, он не выглядел раздраженным, когда мы уходили в Cue-2-Cue, но сейчас, похоже, он зол.

– Понятия не имею, к чему этот разговор, – выдавливаю я. Надеюсь, Джейсон не заметит капель пота, выступивших у меня на лбу.

– Да расслабься. Мне нет дела до того, по кому ты сохнешь. Я не стану никому рассказывать.

– Я не сохну по Марку. А даже если и так, тебе-то что?

Я стараюсь говорить уверенно, будто бы этот разговор действительно не имеет значения, но на самом деле я сейчас думаю только о том, что мои коленки трясутся, как мятное желе. Я как бы невзначай кладу руку на стоящее рядом кресло, но это, должно быть, выглядит так, будто я отчаянно цепляюсь руками за мебель на тонущем «Титанике». Надеюсь, это кресло не представляет исторической ценности, а то я вот-вот рухну в него без сознания. Или меня стошнит.

– Да мне без разницы, – отвечает Джейсон. Он плюхается в то самое кресло. Наверное, со стороны это выглядит так, словно мы позируем для какого-то нелепого портрета. Только я, наверное, смотрюсь так, будто меня заставляют делать это под дулом пистолета.

– Зачем тогда ты начал этот разговор? – требую я объяснений, мое лицо горит.

– Ты правда не понимаешь? – закатывает Джейсон глаза.

Я встаю прямо перед ним.

– Послушай, не надо ненавидеть Марка за то, что он лучше тебя. – Я смотрю Джейсону прямо в глаза.

– Повтори-ка, – прищуривается он от ярости.

– Ты все слышал. Марк действительно обаятельный и вежливый, и он не пытается постоянно обратить на себя внимание. – Джейсон открывает рот, но я продолжаю, не давая ему вставить ни слова: – Он просто милый парень, который ни разу не сказал ни о ком ничего плохого. И ты выглядишь жалко, пытаясь облить его грязью.

– Знаешь, что, Джулия. Ты…

Но очередная отвратительная тирада не успевает вылететь у Джейсона изо рта: у меня в кармане начинает вибрировать телефон, и я поднимаю вверх указательный палец – международный способ сказать: «Простите, у меня тут дела поважнее, так что вам придется подождать». Я оглядываю зал в поисках миссис Теннисон. Ее нигде не видно, но я не хочу рисковать, поэтому прячусь за помпезными портьерами королевы Виктории и только после этого открываю телефон. Там новое сообщение от Криса: «Сижу в кафе, пью мокко с карамелью и мечтаю о тебе…»

Мои щеки вспыхивают еще сильнее. Никто и никогда не писал мне таких милых сообщений. Я читаю еще раз. И еще. Потом чувствую, что кто-то тычет в меня пальцем через портьеру.

– Ты там?

Я тяну портьеру в сторону, пытаясь выпутаться, но из-за Джейсона ничего не получается. Я чувствую, что его рука где-то рядом, но не могу ее найти. На мгновение меня одолевает паника, я представляю, что никогда не выберусь отсюда, и мое мумифицированное тело станет частью дворцовой экспозиции.

В конце концов мне приходится встать на колени и проползти под портьерами. Когда я появляюсь, Джейсон закатывает глаза, в его взгляде читается: «Ты просто королева чокнутых».

– Чего тебе от меня надо? – спрашиваю я, делая вид, что все в порядке и мне не пришлось только что сражаться с огромным куском бархата.